Поэт чистого искусства. Старается всегда дышать чистым воздухом поэзии. В мире есть не только злободневность, но и красота. Пытается увидеть и запечатлеть красоту.

В личности Афанасия Фета удивительным образом сошлись два абсолютно разных человека: практик и вдохновенный, неутомимый, буквально до последнего вздоха (а умер он в возрасте 72 лет), певец красоты и любви. Незаконнорожденный сын мелкого немецкого чиновника, он лишился при этом статуса дворянского сына.

Ф – певец любви и природы, поэт-музыкант, п- импрессионист. Своеобразный переход от романтизма 30х к рус символизму рубежа веков. Творчество Фета совр-ки оценили оч противоречиво. 1840 – 1сб стих-й – «Лирический пантеон». Сразу заметил Белинский, которого восхитили антологич-е стихи фета. Дружинин определяет основное свойство таланта Фета как «умение поэта ловить неуловимое».

Осн тема-пейзаж, природа. Антропоморфизм природы (наделена чел качествами)

Мир поэта очень узкий, но какой же прекрасный, полный изящества. Грязь жизни, проза и зло жизни не проникали в его поэзию никогда. Красота и должна быть главным в ней. Гениальна лирика природы Фета: "Я пришел к тебе с приветом", "Шепот. Робкое дыханье", "Какая грусть! Конец аллеи" и др. Они разнообразны, непохожи, во всех них Фет утверждает единство, тождество жизни природы и жизни человеческой души. Для Фета любовь есть единственное содержание человеческого бытия, единственная вера. Эту мысль он утверждает в своих стихах. У него и сама природа любит - не вместе, а вместо человека ("В дымке-невидимке"). В то же время вполне в христианском духе Фет считает человеческую душу частицей небесного огня, божьей искрой ("Не тем, господь, могуч, непостижим"), ниспосланной человеку для откровений, дерзаний, вдохновения ("Ласточки", "Учись у них - у дуба, у березы"). Удивительны поздние стихи Фета, 80 – 90-х годов. Дряхлый старик в жизни, в поэзии он превращается в горячего юношу, все мысли которого об одном - о любви, о буйстве жизни, о трепете молодости ("Нет, я не изменил", "Еще люблю, еще томлюсь").

Природность и естественность – гл. завоевание его лирики. Фет выявлял в своих стих-ях богатство человеч. чувственности. Фет очень дорожит мигом. Его часто наз. поэтом мгновения. Для Фета важно, чтобы пейзаж вызывал у читателя ощущение если не бесконечности, то огромности мира («Чудная картина…»). Наиб.свободно Фет писал в 40-50е гг. В это время у него появляется образ деревни («Дождливое лето», «Зреет рожь над жаркой нивой…», «Ты видишь, за спиной косцов…»). Упозднего Фета этих образов не будет. Любовная лирика Фета тоже «природна». Природа – это люди, природа – это состояние челка в тот/иной момент его жизни. В60е гг. у него б/творч. кризис. Из него ему помог выбраться Шопенгауэр, к-рого он очень любил. После него в 70-80е гг.Фет все равно остался служителем красоты, жрецом «чистого искусства». Но теперь в его стихах наряду с красотой есть страдание и мука. Стих-е «Никогда» отражает кризис позднего Фета. Это стих-е – фантазия на тему воскресения на безлюдной, замерзшей земле. Три поэтическ.предмета - пр-да, лю-вь и песня - тесно связаны между собой, проникают друг в друга, образуя фетовскую вселенную красоты. Используя прием олицетворения, Фет одушевляет природу, она у него живет: «лес проснулся», «солнце встало... затрепетало». Фет-импрессионист . Для имп важно впечатление, а не сам предмет. Сам Ф писал, что впечатление от действительности важнее самой дествительности. Всю лирику Фета с точки зрения творческого метода объединяет импрессионизм.Импрессионизм – направление в искусстве к19-н20вв, сложившееся во франц живописи в 60-70е годы. Ему свойственно:- отражение красоты повседневной действительности;- изображение человека в единстве с окр средой, вечно изменчивой, поражающей богатством красок (пастельные тона, полутона, оттенки);- фрагментарность композиции, или принцип кадра. У фета это выражается в принципе безглагольности («Шёпот, робкое дыханье…»);- главное – это передача мимолетных впечатлений, прекрасных мгновений;Через единичное, фрагментарное и мгновенное Ф стремится раскрыть вечное. Впечатления поэта о мире, окружающем его, передаются живыми образами. Фет сознательно изображает не сам предмет, а то впечатление, которое этот предмет производит. Его не интересуют детали и подробности, не привлекают неподвижные, законченные формы, он стремится передать изменчивость природы, движение человеческой души. Эту творческую задачу помогают решить своеобразные изобразительные средства: не четкая линия, а размытые контуры, не цветовой контраст, а оттенки, полутона, незаметно переходящие один в другой. Поэт воспроизводит в слове не предмет, а впечатление.

Фет не столько уподобляет природу человеку, сколько наполняет ее человеческими эмоциями, так как предметом его поэзии становятся чаще всего именно чувства, а не явления, которые их вызывают. В стихотворении «Шепот, робкое дыханье...» быстрая смена статичных картин придает стиху удивительную динамичность, воздушность, дает поэту возможность изобразить тончайшие переходы из одного состояния в другое:
Шепот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,
Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,…

Без единого глагола, только краткими назывными предложениями, как художник - смелыми мазками, Фет передает напряженное лирическое переживание. Поэт не изображает подробно развитие взаимоотношений в стихах о любви, а воспроизводит лишь самые значимые минуты этого великого чувства.
Любовь как преодолённое страдание.Концепция любви у Ф сводится к формулам: красота, счастье, страдание =>одновременно. Поэтому часто встреч-ся сочетания слов: мука-блаженство; страдание-блаж-во. Позднее эту концепцию подхватит Блок.

Музыкальность поэзии А. Фета
Фету важен подбор звуков, ритм, мелодика. Даже тема порой развивается как в муз-м произведении переплетением повторяющихся мотивов.Субъективен принцип словоупотребления. Ф намеренно стирает грань между внешним миром и душ жизнью. Эпитеты «тающая скрипка», «звонкий сад».Часто теряется граница между прямым и переносным значениями.
Стихотворение «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали...» напоминает пушкинское «Я помню чудное мгновенье...»:
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали
Лучи у наших ног в гостиной без огней.
Рояль был весь раскрыт, и струны в нем дрожали,
Как и сердца у нас за песнию твоей.
Это стихотворение навеяно пением Т. А. Кузьминской (сестры Софьи Андреевны Толстой), описавшей этот эпизод в своих воспоминаниях.

Для Фета важны переходы от вещественного к духовному, от внешнего к внутреннему, что есть главный принцип романт лирики в целом. Он очень любит цветовые ассоциации, трепетен к звуку: «На кресле отваляясь, гляжу на потолок…»

Стихи Ф. необыкновенно муз-ны. Это чувствовали и композиторы, современники поэта. П. И. Чайковский говорил о нем: «Это не просто поэт, скорее поэт-музыкант...» Фет считал музыку высшим видом искусства и доводил свои стихи до музыкального звучания. Написанные в романсово-песенном ключе, они очень мелодичны, недаром целый цикл стихов в сборнике «Вечерние огни» Ф. назвал «Мелодии».

Роман Тургенева: герои, жанр, структура худож мира, философия.

Дворянское гнездо.

Писатель, с 1 стор, социальный, злободневный. Т «следил за изменяющ физиономией человека культурного слоя».

Сюжет.приемы: Т испыт своего героя и 1. Выявляет есть ли у него соц будущее или нет, испыт идейным спором (Лаврецкий с Лизой, ПП с Базаровым). 2. Пропаганда, агитация. Герой выступ как учитель (Лаврецкий пытается обратить в свою пропаганду Лизу). 3. Гл ситуация- испытание любовью. Здесь испытывается весь герой (Лавр. Терпит крах в любви. Все заканч расставанием, это не случайно.

Худ мир. Излюбленное место действия в тургеневских произведениях - "дворянские гнезда" с царящей в них атмосферой возвышенных переживаний. Их судьба волнует Тургенева, р-н Дворянское гнездо" проникнут чувством тревоги за их судьбу.

Этот роман проникнут сознанием того, что "дворянские гнезда" вырождаются. Критически освещает Тургенев дворянские родословные Лаврецких и Калитиных, видя в них летопись крепостнического произвола, смесь "барства дикого" и аристократического преклонения перед Западной Европой.

Тургенев очень точно показывает смену поколений в роде Лаврецких, их связи с -различными периодами исторического развития. Жестокий и дикий самодур-помещик, прадед Лаврецкого ("что барин восхотел, то и творил, мужиков за ребра вешал... старшого над собой не знал"); его дед, который однажды "перепорол всю деревню", безалаберный и хлебосольный "степной барин"- это типичные представители русского "барства дикого". Сменяют их приобщившиеся к культуре то претензии на "французскость", то англоманство, что мы видим в образах легкомысленной старой княжны Кубенской, в весьма преклонном возрасте вышедшей замуж за молодого француза, и в образе отца героя Ивана Петровича

Также дано представление о семействе Калитиных, где родителям нет никакого дела до детей, лишь бы были накормлены и одеты.

Т. показывает Россию, люди которой ударяются во все тяжкие от полного курса на запад до буквально дремучего прозябания в своем имении.

Тема "безответности" крепостного крестьянства сопровождает все повествование Тургенева о прошлом рода Лаврецких. Образ злой и властной тетки Лаврецкого Глафиры Петровны дополняют образы постаревшего на барской службе дряхлого лакея Антона и старухи Апраксеи. Эти образы неотделимы от "дворянских гнезд".

"Гнездо" - это дом, символ семьи, где не прерывается связь поколений. В романе Дворянское гнездо" нарушена эта связь, что символизирует разрушение, отмирание родовых поместий под влиянием крепостного права.

Но Тургенев надеется, что не все еще потеряно, и обращается в романе, прощаясь с прошлым, к новому поколению, в котором он видит будущее России.

Жанр. «Дворянское гнездо» относ к жанру «усадебной повести». Сам Т называл свои романы повестями, подчеркивая замкнутость и локализованность их усадебного сюжета.

Герои. Повести о лишнем чел-ке, написанные в 50х гг

«Дворянское гнездо» (1856-58) – последняя попытка Тург. найти героя среди дворян. Тург задавался «?»: способно ли дворянство накануне реформы сыграть ключевую роль в рус.истории. Лаврецкий не так как Рудин испорчен образованием. В нем соединены лучшие кач-ва Рудина и Лежнева – мечтательность и практичность. Лаврецкий исцеляется от влияния света. Его счастье с Лизой неполно – они оба мучаются чув-вом стыда от неправомерности их счастья (из-за плохой жизни народа). Их разрыв явл. д/них наказанием за это. В финале Тург. делает вывод, что дворянство не м/ничего сделать, он приветствует поколение разночинцев, идущее ему на смену.

Философия. Тургенев, не только художник, но и философ, неоднозначно относящийся к религии, не случайно воспользовался главным постулатом христианского учения - всеобщая любовь и жертвенность , - который является одной из основных составляющих понятия нравственности в философии христианства. Связ с образом Лизы.

образ Лизы несёт в себе глубокую философскую мысль Тургенева, человека, никогда не считавшего себя правоверным христианином. Эта мысль отталкивается от того, что, религия вообще в высокой степени индивидуальна. Принадлежность двух лиц к одному и тому же вероисповеданию не означает ещё, чтобы эти лица имели одну и ту же религию. Примером тому могут служить те же Лиза и Агафья, которая воспитала в Лизе религиозность, но, как оказалось, каждая исповедовала “свою” веру. Следует заметить также, что бытовая религиозность значительно отличается от философии христианства.

В эпоху, когда в повестке русского общественного дня резко обозначился вопрос об эмансипации личности, о личном достоинстве, о правах человека, когда рушились прежние общественные отношения, а новые ещё не сформировались, в этом общественном “хаосе” человек оказывался один на один с таким непростым понятием, как свобода личности. Теперь он сам отвечает за каждый свой поступок и сам определяет своё нравственное положение в обществе. Где грань между личностной свободой и “обожествлением” собственного “я”, не признающего никакие общественные установления, между индивидуальностью и индивидуализмом? Как не переступить эту грань?.. Вот один из важнейших вопросов, которые ставит Тургенев в романах «Дворянское гнездо» и «Отцы и дети».

На смену темы «лишнего человека», появившейся в 40егг.(«Дневник лишнего человека», «Рудин», «Дворянское гнездо») прих. Сознательно-героич. натура: «Отцы и дети» 70-е гг, От социального Т. → к психологу. Жизнь зависит не только от соц. измен-й, но и от чего-то вечного, глубинного. Статья-речь Тургенева "Гамлет и Дон-Кихот": соотнош-е двух ипостасей человеч. натуры.Гамлет – суть выражения центростремительной силы природы. Он в себе ищет истину. Он одинок. Дон-Кихот – суть выражения центробежной силы природы. Он служит идее. У него нет сомнений, есть вера, энтузиазм. Лишний чел-к – Гамлет, новый ч-к –ДК. «Чистых Гамлетов И чистых ДХ нет». В реальном соц. типе сталкиваются 2 хар-ра: сущ. стихии, неподвластные ч-ку – природа и любовь. Прир. –формирующая ч-ка сила, люб. – окончат. Испытание героя, обнаруживает истинное в ч-ке. Р-н “Отцы и дети” Т. закончил 30 июля 1861 года, а опубликовал его в “Русском вестнике” в 1862 году. При сопоставлении этих дат сразу угадывается замысел Т. - показать момент становления обществ. сил, вышедших на политич. арену России после реформы 1861 года. В Рос. это время ознаменовалось упорной общественно-полит. борьбой между дворянск. либерализмом и революц. демократией. И те, и другие прекрасно понимали необх-ть преобразований в стране, но осуществл-е их видели по-разному: демократы стояли за коренные преобраз-я в рус. об-ве (возможно, путем решительных перемен), а реакционеры и либералы склонялись к проведению реформ. Споры между двумя сторонами велись вокруг главных проблем: отношения к помещичьей собств-ти, дворянского культурного наследия, вопросов науки и культуры, искусства, нравств. принципов, воспит-я молодежи, долга перед отечеством, будущего России. В произ-ии широко обрисовано кризисное состояние об-ва, охваченного горячкой преобразований. Герои всех сословий, каждый на свой лад, стараются показать себя “передовыми”, отрекшимися от старого. Это и Аркадий Кирсанов, и Ситников, и тайный советник “из молодых” Колязин, и губернатор, ревизуемый им, и даже лакей Петр. Автор показывает столкновение “отцов” и “детей”, затрагивая тем самым животрепещущую для 60-х годов проблему. Этот конфликт носит идейный характер, отражает философию либералов и демократов. Споры Павла Петровича Кирсанова, представителя лагеря дворянства, и Евгения Базарова, революционера-демократа, затрагивают актуальные вопросы того времени. Уже с первых страниц мы видим, сколь различны герои, показанные в нем, и сколь различны их взгляды. Даже в самом описании героев читатель обнаруживает противопоставление. Когда автор представляет Базарова, нам видится мрачная, отгороженная от мира людей фигура, в ней чувствуется сила и ум. Описание же ПП, жизнь и дела кот. потеряли всякий практический смысл, состоит почти из одних прилагательных. Он носит англ. костюм и лаковые полусапожки в деревне, заботится о красе ногтей. Все его прошлое - погоня за миражом, в то время как Б. старается заниматься конкр. делами. Молодое поколение предлагало все старое разрушить как отжившее, в том числе историч. и культур. ценности, традиции. Суть одного из споров ПП с Б. заключ. в отстаивании каждым из них своих позиций. ПП считал народ патриархальным, Б. с ним соглашался. Однако мол. человек полагал, что эти патриарх. предрассудки народа нужно исправлять, что образованные люди не должны верить в то, в чем состоит глубинная вера народа. Это не принесет пользы в наст. момент. Отриц-ю Базарова подвергается в романе и красота природы, ценность искусства, его прелесть. Разговаривая с ПП, он отзывается о природе: “Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник ”. Однако герой признает ничтожность ч-ка по сравнению с природой. Цитируя Паскаля Аркадию, он говорит, что ч-к заним. слишком маленькое место в мире (увлечение Тургенева философией Паскаля). Героем овладевает “скука” и “злость”, так как он осознает, что законы природы даже сильная личность преодолеть не в силах. Паскаль, французский математик, философ и публицист, утверждая это, подчеркивал и силу ч-ка, кот. не желает мириться с законами природы путем своего протеста. Пессимизм Б. не заставляет его опустить руки, он хочет бороться до конца, “возиться с людьми”. В данном случае автор полностью на стороне героя, выражает ему сочувствие. Тург. проводит Б. по кругам жизненных испытаний. Герой переживает сильную любовную страсть, силу которой он ранее отвергал. Справиться с этим чувством он не может, хотя всеми силами старается заглушить ее в душе. Автор обнаруживает зависимость Б. от обычных законов человеч. жизни, его причастность к естеств. человеч. интересам и ценностям, заботам и страданиям. Первоначальная самоуверенность Б. постеп. исчезает, жизнь становится все более сложной и противоречивой. Постеп. выясняется мера объективной правоты и неправоты героя. “Полное и беспощадное отрицание” оказывается отчасти оправданным как единственная, по мысли писателя, серьезная попытка действительно изменить мир, покончив с противоречиями, кот. не могут разрешить ни усилия обществ. партий, ни влияние вековых идеалов гуманизма. Однако для Тург. бесспорно то, что логика “нигилизма” неизбежно ведет к свободе без обязательств, к действию без любви, к поискам без веры. Конфликт “отцов” и “детей” разворач-ся на протяжении всего романа, но так и не имеет развязки. Тург. как бы предоставляет его разрешение будущему. В том, как умирает Базаров, сказываются общечеловеч. убеждения писателя. Герой умирает мужественно, с достоинством. Нигилизм, по мысли Тург., бросает вызов непреходящим ценностям духа и естественным основам жизни. В этом усматривается трагическая вина героя, причина его смерти. Герой понимает, что с его смертью мало что изменится. Он говорит Одинцовой: “Живите долго, это лучше всего”.

18. «Обрыв» как завершение романной трилогии Гончарова: социально-историч и философ проблематика, поэтика романа. Гонч. созд. трилогию «Обыкн. история», «Обломов», «Обрыв». Трилогия рус дорефор. жизни. Г. прожил долгую жизнь, написал всего 3 романа и неск. очерков. Тайна кроется в худ. мышл-ии. Недолго пишет, но долго вынашивает. Важно было, чтобы в сознании ром.созрел. Был ч-ком провинциал. России 40х гг. Это и есть настоящ. Рос., где он видел зачатки конфликтов своих романов. Худ. манера сформир. под влиянием кружка Майкова → Стремл-е рисовать полновесные типические образы, «рафаэлический стиль». К типическому Г. относился традиционно - то, что много раз повтор, прошло все стадии развития, что знакомо. Обрыв закончен в 69г 3 эпохи разв-я: 1 . Кон 30 – нач 40х. Кризис романтич. сознания. Необх-ть самосознания. 2. Кон. 40-нач 50х. Эпоха сна рус. жизни. Эпоха застоя. Обломов-мрачное семилетие, 40е гг-эпоха сна, лишних людей. 3. Обрыв – втор по 50х гг-пробуждение ото сна. Ожидает что-то трагическое. Заверш-е эпохи, крушение дореф. России. В либерал. журнале "Вестник Европы" появился третий и последний роман писателя - "Обрыв". Обрыв – заверш-е роман. трилогии. Гонч. работал над ним 20 лет. Завершен же роман был лишь в году 1869-м, уже после таких определяющих событий в истории России, как Крымская война и реформы 60х годов, главной из кот. была крестьянская. Однако, читая гончаровскую эпопею «пробуждения», мы обычно не обращаем внимания на то обстоятельство, что действие ее приурочено к времени, когда она и была задумана, то есть к концу 40х - началу 50х годов 19столетия, то есть и дореформенному. Гонч. – ч-к религиозный. Исходя из этого, О.-концептуальный ром. В обрыве. – дьявол. Наверху – церковь. Г. сосредоточивает свое внимание на одной, важнейшей для него стороне - на пробуждении сознания, пробуждении чувства. 3 центральных типа эпохи «пробуждения» воплотились в трех характерах, трех «лицах» «Обрыва». Это - Бабушка, Райский («художник»), Вера. При первонач. замысле в ром. должна была быть широко разработана тема "лишнего человека", традиционная для лит-ры дворянского периода рус. освободительного движения. В то же время уже тогда Гонч. почувствовал появление в рус. действит-ти людей нового склада и новых стремлений. Сложившееся в 60-е годы враждебное отношение Гонч. к революционно-демократич. интеллигенции изменило первонач. замысел романа в сторону обличения "нигилизма". В 1 части ром., рисуя столичную светскую среду, Гонч. подвергает острой критике бездушный и холодный аристократизм, ханжество и высокомерие высших дворянско-бюрократических кругов, представленных в романе в образах старого светского жуира Пахотина, эпикурейца-бюрократа Аянова, "великолепной куклы" Беловодовой и др. Гонч. считал, что "большой свет" давно порвал с рус. нравами, рус. языком, пропитан эгоизмом и космополитическими настроениями. Первоначально роман Гонч. назывался "Художник". По признанию самого писателя, главное его внимание было уделено образам Райского, бабушки, Веры. Райский - "натура артистическая". Р. мечтает о великом ис-ве, но "труд упорный ему был тошен". Гонч. прямо связывает последнее обстоят-во с "праздной жизнью почти целого общества", с "обеспеченным существованием" дворянской интеллигенции. Р наход. в поисках смысла жизни, пробудившийся Обломов. Р.оказался в ис-ве и науке одним из тех неудачников, кот. "верили в талант без труда и хотели отделываться от последнего, увлекаясь только успехами и наслажд-ями искусства". По своим обществ. взглядам Р. противник креп. права, либерал. Он не прочь бросить "в горячем споре бомбу в лагерь неуступчивой старины, в деспотизм своеволия, жадность плантаторов", как тогда называли помещиков-крепостников. Ему как будто претит владение креп. кр-нами; он просит абушку, наблюдающую за его имением, отпустить крестьян на волю, но ему лень, недосуг провести в жизнь свои либерал. взгляды. Вечные колебания и сомнения Райского, его пустое красноречие, его страсти, вспыхивающие и гаснущие, подобно фейерверку, - все это вызывает иронич. улыбку Гонч., критически относившегося к своему герою. Р. Уезжает за границу. Ему вспоминается Вера и бабушка Бережкова. Образ Р. оттеняют такие второстеп., но глубокие по замыслу персонажи романа, как художник Кириллов и учитель Козлов. Это труженики ис-ва и науки. Во многом иронически относясь к идеалистам 40-х годов, Гонч. проявил враждебное отнош-е в своем романе и к новым людям, к демократич. молодежи 60-х годов. Облик этой молодежи представлялся ему в лице Марка Волохова. Создавая этот образ, писатель имел в виду молодежь, увлекавшуюся

идеями демокр. движ-я. Политич. смысл образа Марка Волохова сам Гонч. поясняет так: "Волохов не социалист, не доктринер, не демократ. Он радикал и кандидат в демагоги: он с почвы праздной теории безусловного отрицания готов перейти к действию - и перешел бы, если бы у нас... была возможна широкая пропаганда коммунизма, интернациональная подземная работа и т. п.". Однако в ром. не раскрыты полит. связи Волохова, не сформул. сколько-нибудь полно и определенно его политич. программа, и вся его пропагандистская деят-ть рисуется в иронич. плане: единственным ч-м, распропагандированным Волоховым, оказ-ся 14летний мальчуган. В изображении писателя Волохов крайний нигилист, ч-к безнравственный, себялюбивый, он проповедует теорию "свободной любви" и т. п. Гонч. отмечает в Волохове хар-р, настойчивость, искренность. Но в изображении Гончарова все способности и намерения Волохова направлены на разруш-е жизни, ее моральных устоев. Выразителем гончаровской идеи "разумного развития" русской жизни, русского общества является в романе Тушин. "Обрыв", по замыслу Гончарова, должен был выразить идею пробужд-я и показать перспективы разв-я России. В "Обрыве" показано, что "старая правда" бабушки, олицетворяющая, по словам писателя, "консервативную Русь", потерпела крушение. Образу бабушки Гонч. придавал большое значение. Защитница старых патриархальных обычаев, родовитая дворянка и властная помещица, управлявшая имением "деспотически и на феодальных началах", бабушка, однако, оч. далека от того типа жестокой и тупой помещицы-крепостницы, кот. был обрисован в ряде произведений РЛ 40-70-х годов. Нравств. и психол. черты бабушки во многом противоречат ее социальному

облику. Деспотичность совмещалась в ней с мягким, любящим сердцем; она полна

заботы о других и всегда готова сделать добро людям. Она без колебаний выгоняет крупного и влиятельного губернского чиновника именно за его высокомерие и грубо-крепостнические замашки. Баб. во всем руководствуется разумным началом и тем огромным житейским опытом, кот. она обладала. Но сложившаяся в крепостнич. условиях житейская мудрость бабушки, ее деспотические принципы терпят крушение в столкновении с мыслящей, критически настроенной, свободолюбивой Верой. Вера - чудесная рус. девушка, обладающая страстным сердцем, волей и упорством, проницательным умом и глубоким нравств. чувством. Веру не удовлетворяет "старая правда" бабушки, ветхозаветная, патриархальная, полуобломовская жизнь, кот. беспечно и бездумно принята ее сестрой, веселой и счастливой Марфинькой, "простой, как сама природа". Вера – ч-к, ищущий новой дороги в жизни, стремящийся познать ее тайны. Она много и упорно читает и Вольтера, и "Фейербаха с братией", и Прудона, то есть ту соц.-полит. лит-ру, кот. пользовалась популярностью у молодежи 60-х годов. Она верит только тому, в чем убеждается сама, ее мысль независима, ее отталкивают любые деспотические попытки навязать ей чужую волю. Райский потерпел комич. фиаско, пытаясь руководить своей кузиной, ее умом и сердцем. Бессильна над нею власть и любимой бабушки. Вера усвоила мысль о свободной и самостоят. жизни. В этом отношении Гонч. в ее образе

запечатлел новый тип рус. девушки, выросшей в переломную эпоху. В своей среде Вера одинока. Встретившись с Волоховым, она столкнулась с явлением, ей незнакомым, с ч-ком, тронувшим ее сердце неудачами своей жизни, своей смелостью, стремлением к новому, лучшему. Но крайний нигилизм Марка Волохова, его теория "любви на срок" отталкивают Веру. Гонч. хочет показать, что страстное чувство Веры не могло примириться с безнравственными, как это подчеркивает писатель, принципами "разбойника Маркушки". Волохов ведет себя, как дьявол, предлагая Вере яблочко. Через любовь к себе пытается навязать любовь к Богу Вера Марку. Перед тем, как спуститься к М., она заходит в часовенку. Этот общий грех - через осознание вины наступает осветление. Не надо ставить перед собой огромные далекие задачи – прих. К выводу В. Надо решать ближайш. задачи. В статье "Лучше поздно, чем никогда" Гончаров раскрывает обществ. Смысл драмы Веры: "Пала не Вера, не личность, пала русская девушка, рус. женщина - жертвой в борьбе старой жизни с новой: она не хотела жить слепо, по указке старших. Она …искала свежей, осмысленной жизни, хотела сознательно найти и принять новую правду, удержав и все прочное, коренное, лучшее в старой жизни. Она хотела не разрушения, а обновления, но она не знала, где и как искать". В послед. части романа образ Веры, тоскующей и вместе с тем "выздоравливающей" от своего "безумия", тянущейся к Тушину, становится тенденциозным, утрачивает свои реалистич. черты. Трилогия в целом-жизнь господ. слоев изображена в отвлечении от тех глубоких соц-полит конфликтов, кот связывали ее тогда с угнетенными нар. массами. Она показана в ее внурт нравст-бытовых противоречиях. Поэтому изобр помещиков, чиновников, дельцов почти лишено и сатир пафоса, и пафоса гражд-ром исканий. Сам тон повеств. не обнаруж эмоционал приподнятости, отлич уравновеш и спокойствием.. вмешательство мысли и чувства автора внешне почти не ощущ. Все эти особ-ти изображения созданы писателем для того, чтобы выразить своеобраз понимание им соврем общест жизни, заключ не в перспективе разрешения ее соц-полит конфликтов, а в свете развития ее соц-быт уклада. Это развтитие представ писателю естеств., «органическим» процессом, медленным и постеп., напомин неотвратимые процессы природы. В нем он видел основу формир-я и изменения чел хар-в. По философ убеждениям Г был убежденним эволюционистом.

19. Драматическое мастерство Островского и проблема нац хар-ра в его пьесах (на примерах)

Творчество Островского теснейшим образом связано с принципами “натуральной школы”, утверждающей “натуру” в качестве отправного момента в художественном творчестве. Не случайно Добролюбов называл пьесы Островского “пьесами жизни”. Говоря о своеобразии драматического действия у Островского, Добролюбов замечал: “Мы хотим сказать, что у него на первом плане является всегда общая, не зависящая ни от кого из действующих лиц обстановка жизни”.

Эта “общая обстановка жизни” обнаруживается пьесах Островского в самых повседневных, обычных фактах жизни, в мельчайших изменениях души человека. Говоря о “быте этого темного царства”, который стал главным объектом изображения в пьесах драматурга, Добролюбов отмечал, что “вечная вражда господствует между его обитателями. Тут все в войне”.

О. – драматург социально-психологический, традиционная манера изображения действительности, четко виден конфликт, всегда есть + и – герой. О. приходит в лит-ру в 1849г. – пьеса «Свои люди, сочтемся» (комедия-обман).О. считал, что драматургия должна быть: национальной, народной (носитель – народ), пьесы должны быть обличительного хар-ра. О. примкнул к молод редакции журн «Москвитянин» (славянофильский ж, издавал Погодин). Они изучали нравственную душу рус народа. Впервые для О. открываются не только «-», но и «+» черты рус народа, после этого он начинает изображать «луч света в темном царстве». Темное царство – купечество, буржуазия.

В творчестве Островского запечатлен колорит русской жизни в многообразии типов и судеб, бытовых и психологических оттенков, в смене общественных условий, в приверженности национальному укладу, в контрастах и самобытности национального характера; отражен нравственный идеал народа. Сквозная ТЕМА драматургического творчества Островского: патриархальный, традиционный быт, каким он сохранялся в купеческой и мещанской среде, и его постепенное перерождение и крах, а также сложные взаимоотношения, в которые вступает личность с постепенно видоизменяющимся укладом. В своих последующих пьесах «Не в свои сани не садись», «Бедность не порок», «Не так живи, как хочется» (1852-1855) драматург попытался отразить поэзию народного БЫТА: «Чтобы иметь право исправлять народ, не обижая его, надо ему показать, что знаешь за ним и хорошее; этим-то я теперь и занимаюсь, соединяя высокое с комическим», - писал он. Верное воспроизведение быта и нравов Замоскворечья выходило за пределы только “физиологического” описания, писатель не ограничился лишь верной внешней картиной быта. Он стремится отыскать в русской действительности положительные начала, что, прежде всего, сказалось в сочувственном изображении “маленького” человека.

Островский на позднем этапе своего творчества создает и образцовые произведения в жанре ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ДРАМЫ («Бесприданница», 1878, «Таланты и поклонники», 1881, «Без вины виноватые», 1884). Драматург в названных пьесах расширяет, психологически обогащает сценические характеры. характеры и ситуации оказываются способными меняться непредвиденным образом, демонстрируя тем самым неоднозначность, противоречивость внутренней жизни человека, непредсказуемость каждой житейской ситуации. Паратов - это не только «фатальный мужчина», роковой возлюбленный Ларисы Огудаловой, но и человек простого, грубого житейского расчета; Карандышев - не только «маленький человек», терпящий циничных «хозяев жизни», но и личность с необъятным, болезненным самолюбием; Лариса - не только страдающая от любви героиня, идеально отличающаяся от окружающей её среды, но и находящаяся под влиянием ложных идеалов («Бесприданница»). ОСТРОВСКИЙ И ТЕАТР. Именно с Островского начинается русский театр в его современном понимании: писатель создал театральную школу и целостную концепцию игры в театре.Сущность театра Островского заключается в отсутствии экстремальных ситуаций и противодействия актёрскому нутру. В пьесах изображаются обычные ситуации с обычными людьми, драмы которых уходят в быт и человеческую психологию.

Основные идеи реформы театра: театр должен быть построен на условностях (есть 4-я стена, отделяющая зрителей от актёров); неизменность отношения к языку: мастерство речевых характеристик, выражающих почти все о героях; ставка на всю труппу, а не на одного актёра; «люди ходят смотреть игру, а не самую пьесу - её можно и прочитать».

Раскрытие русского национального характера в женском типе - традиционное решение проблемы в русской литературе.

Драма А.Н. Островского "Гроза" была опубликована в 1960 г. В произведении отразились впечатления от путешествия писателя по Волге. Но не какой-то определенный волжский город и не какие-то конкретные лица изображены в "Грозе". Все свои наблюдения над жизнью Поволжья Островский переработал и превратил их в глубоко типичные картины русской жизни.Катерина олицетворяет нравственную чистоту, душевную красоту русской женщины, ее стремление к воле, к свободе, ее способность не только терпеть, но и отстаивать свои права, свое человеческое достоинство. Катерина - русский национальный характер. Прежде всего, это отражено Островским в речи героини. Когда она говорит, кажется, что она поет. В речи Катерины, связанной с простым на родом, воспитанной на его устной поэзии, преобладает разговорно-просторечная лексика, отличающаяся высокой поэтичностью, образностью, эмоциональностью. Поражает естественность, искренность, простота героини. "Обманывать-то я не умею; скрыть-то ничего не могу", - отвечает она Варваре, которая говорит, что без обману в их доме не проживешь. Взглянем на религиозность Катерины. Это не ханжество Кабанихи, а по-детски неподдельная вера в Бога. Она часто посещает церковь и делает это с удовольствием и наслаждением ("И до смерти я любила в церковь ходить! Точно, бывало, я в рай войдуЕ"),драма завершается нравственной победой и над внешними силами, сковывавшими свободу Катерины, и над темными представлениями, сковывавшими ее волю и разум. И ее решение умереть, лишь бы не остаться рабой, выражает, по Добролюбову, "потребность возникшего движения русской жизни".
Критик назвал Катерину характером народным, национальным, "светлым лучом в темном царстве", имея в виду действенное выражение в ней непосредственного протеста, освободительных стремлений народных масс.

20. поэзия Некрасова: тематика, хар-р образности, жанрово-стилевая многоплановость. Лирический герой и «ролевая» лирика.

Н. – выходец и з помещ семьи, но рано поссорился с отцом, сам устраивал свою жизнь. В 1841, заняв денег, опубликовал свой перв сборник «Мечты и звуки». Отзыв на сборник был жестким. Н. скупил весь сборник и сжег. Далее свои ранние пр-я не печатал, был издателем, но как поэт выступил только в 1856 – второй сб., к кот он относился с большой трогательностью, сам отбирал стихи и выстраивал композицию («Стихотворения 1856 год». Сб состоит из 4 разделов и 1 ст-я, кот не входит в состав разделов – «Поэт и гражданин» - некий эпиграф ко всему тв-ву Н.

Основные темы лирики Некрасова

1)Тема о назначении поэта и поэзии ("Поэт и гражданин", "Муза", "Элегия")

Назад Вперёд

Внимание! Предварительный просмотр слайдов используется исключительно в ознакомительных целях и может не давать представления о всех возможностях презентации. Если вас заинтересовала данная работа, пожалуйста, загрузите полную версию.

Цели и задачи урока:

– познакомить учащихся с особенностями поэтического мира А.А.Фета;
– углубить знания о средствах художественной выразительности; подготовить лицеистов к ЕГЭ по литературе (через анализ поэтического текста) и русскому языку (задание В8 – анализ средств художественной выразительности);
– научить старшеклассников

• понимать образную природу словесного искусства,
• воспроизводить текст (через декламацию),
• анализировать и интерпретировать поэтические произведения,
• аргументированно формулировать свое отношение к прочитанному,
• сопоставлять поэтические тексты;

– сформировать личностное отношение к высказываниям критиков, писателей, композиторов об особенностях поэтической манеры Афанасия Фета,
– воспитать у старшеклассников высокий художественный вкус, привить любовь к русской классической поэзии.

Особенность данного урока – оригинальная подача материала через презентацию (слайд фильм: кадры 1–29) , а также предложенные для интерпретации цитаты известных писателей, композиторов, критиков, современных исследователей о творчестве А.А.Фета. Все желающие получили индивидуальные карточки с цитатами и вопросами по теме урока, заранее были ознакомлены с “готовым” слайдом или составили собственный вариант, который использовали для иллюстрации ответа. Музыкальное сопровождение к стихотворному тексту ученики подбирали самостоятельно.

План урока.

1. Организационный момент. Знакомство с темой, целями и задачами урока (Слайд 1)

2. Слово учителя. Все в жизни и судьбе Фета таинственно, загадочно, необъяснимо, парадоксально. Вот несколько пунктов, требующих “разгадки”:

– тайна рождения (точная дата неизвестна):

• 29 ноября?
• или 2 октября?
• или 29 октября?
• или 23 ноября? 1820 г.?

– загадка происхождения (кто отец):

• Иоганн-Петер-Карл-Вильгельм Фет?
• Афанасий Шеншин?

– трагическая гибель любимой (почему сгорела Мария Лазич? – версии),
– куда делась буква “е” из фамилии Фет? (информация о первой публикации стихов А.Фета)

почему в студенческие годы Фет получил прозвище героя романа Н.Полевого “Абадонна” (герой-поэт Рейхенбах говорил: “Никогда не находил я в мире согласия и мира между жизнью и поэзиею”).

Ответы, думаю, мы найдем, обсуждая и анализируя индивидуальные домашние задания.

3. Выступления обучающихся по предложенным вопросам (Слайды 1, 2, 3)

3.1. Е.Винокуров : “Его поэзия – это всегда преодоление на минуту земного притяжения, это всегда взлет, рывок, попытка подняться и заглянуть куда-то”. Такова фетовская Вселенная красоты.

Декламация стихотворения с последующим анализом текста (Слайд 4) .

Вывод. “Я пришел к тебе с приветом…” – визитная поэтическая карточка А.Фета, так как в полной мере дает нам представление о взглядах лирика на жизнь (через эмоции, тончайшие изменения души, любовные призывы), на призвание поэта (процесс рождения стиха-песни).

3.2. В.Баевский: “Строго выдержано соответствие между миром природы и миром человека. И хотя нет ни одного глагола, стихотворение насыщено действием”. О каком стихотворении идет речь? Как Фету удается добиться такого эффекта?

Индивидуальное домашнее задание: ответ учащегося по карточке № 1

Карточка № 1. Писатели и читатели разделились на поклонников и противников поэта. Лев Толстой: "И откуда у этого... офицера берется такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов?”. Салтыков-Щедрин видел поэтический мир Фета "тесным, однообразным и ограниченным". Каково ваше мнение по данному поводу? Обоснуйте его.

Чтение, морфологический и синтаксический анализ стихотворения “Шепот, робкое дыханье…” (Слайд 5)

Вывод. Весь текст представлен одним предложением; при кажущейся “безглагольности” читатель наблюдает развитие действия. Снова присутствуют 3 поэтических предмета, образующих фетовскую Вселенную красоты (Слайд3). Понятию “разум” противостоит мир чувств, эмоций, переживаний. Это новое и необычное мы называем импрессионизмом поэтики Фета. Возможно, именно отсюда непонимание лирики Афанасия Фета некоторыми критиками, писателями и поэтами. “Шепот, робкое дыханье…” – символ поэзии А.Фета.

3.3. Е.Винокуров: “Он стремился запечатлеть не сами движения любовного чувства и природы, а впечатления от этих движений. Его стихи создавали настроение, как картины импрессионистов. Основной прием – психологический параллелизм. Настроение человека всегда созвучно с состоянием природы”. Индивидуальное домашнее задание: чтение и синтаксический анализ ст. “Это утро, радость эта”. Слайд 7

3.4. Индивидуальные домашние задания: декламация стихотворений “Ель рукавом мне тропинку завесила…” , “Вечер”, “Заря прощается с землею…” и др. по выбору учащихся, музыкальная иллюстрация поэтических текстов, создание Слайдов 8, 10, 11.

Вывод. Природа – постоянный источник вдохновения, вместилище фетовской Вселенной красоты.

3.5. Музыкальность – основная особенность лирики, о чем свидетельствует музыкальный фон, созданный вами к лирическим миниатюрам Афанасия Афанасьевича. Фет считает: “Поэзия и музыка не только родственны, но нераздельны. Все вековечные поэтические произведения от пророков до Гете и Пушкина включительно – в сущности – музыкальные произведения – песни”.

Карточка № 2. П. И. Чайковский: "Фет есть явление совершенно исключительное; нет никакой возможности сравнивать его с другими первоклассными или иностранными поэтами…Скорее можно сказать, что Фет в лучшие свои минуты выходит из пределов, указанных поэзии, и смело делает шаг в нашу область. Поэтому часто Фет напоминает мне Бетховена “…” Это не просто поэт, скорее поэт-музыкант”. Приведите примеры “музыкальности” поэзии Фета.

Декламация стихотворений под музыку.

Карточка № 3. Фет признавался: “Поэт есть сумасшедший и никуда не годный человек, лепечущий божественный вздор”. Попробуйте подтвердить или опровергнуть данные слова поэта с помощью его же стихотворных строк. Индивидуальное домашнее задание.

4. Подготовка к ЕГЭ по русскому языку (элемент интегрирования гуманитарных дисциплин) Часть В, задание № 8 (анализ средств художественной выразительности в текстах А.А.Фета).

Валерий Брюсов призывал: “Верь в звук слов: // Смысл тайн в них”. (Слайды 15, 16) . В статье Я.Белинского “Пчела Фета” читаем: “Она вылетела из улья более столетия назад. Великие события произошли в мире за это время “…” Но также явственно слышим мы и сейчас золотое жужжание этой вечно живой пчелы”. Какие художественные средства помогли Фету добиться такого эффекта? Какие “звуковые тайны” вы сумели разгадать, прочитав и проанализировав стихотворение А.А.Фета “Пчела”?

4.1. Задание для всего класса: фонетический анализ текста.

Вывод. Звуковая организация стихотворения “Пчела” помогает автору найти особенное художественное выражение; звукопись в тексте не просто “украшение”, а “пучок смыслов”, способ передачи чувств и эмоций.

4.2. Любовь как поединок роковой. Фонограмма (минусовка “На заре ты ее не буди…”, романс исполняет ученица). Слайды 17, 18.

Е.Винокуров: “Жизненная драма изнутри, как подземный ключ, питала его лирику”. Отрывок из презентации “Письма – окна в поэтические души” (Ученица, подготовившая презентацию, рассказывает о Марии Лазич – трагической любви Фета. Музыкальное сопровождение: К.Дебюсси “Отражение в воде”).

4.3. Подготовка к ЕГЭ. Часть В. задание № 8 (анализ средств художественной выразительности в тексте, продолжение работы).

Карточка № 4 Фет писал: "Поэт – тот, кто в предмете видит то, чего без его помощи другой не увидит". А что удалось “увидеть” вам в стихотворении Афанасия Фета “Ива”? Слайды 19, 20

Исследование “скрытых” возможностей стиха Фета. Слайд 21.

5. Особенности поэтического мира Фета. Стихи как Божественный дар. Слайд 22.

“Как беден наш язык! // Хочу и не могу – // Не передать того ни другу, ни врагу, // Что буйствует в груди прозрачною волною…” – признается Афанасий Фет. Что же делать в этом случае поэту? Он обращается за помощью к небесам… И вдруг душа начинает “говорить” за поэта!

5.1. Чтение стихотворения “Ave Maria”.

Душа поэта, услышав Божественные звуки, переносит их на бумагу – так рождаются поистине гениальные строки.

5.2.Задание: звуковое исследование, изучение ритмического рисунка фетовского текста (ст. “Ave Maria”). Слайды 22, 23, 24.

Вывод. “Шепот” Фета звучит тоньше и проникновеннее, чем обычная речь, а значит, воспринимается острее, уловить Божественные переливы сможет только чуткое читательское ухо. Эту особенность фетовской поэтики замечает критик Ю.Айхенвальд. В статье “Фет” он называет лирика “шепотом русской поэзии”

5.3. Фонограмма “Францисканские монахи” и чтение стихотворения А.Фета “Не тем Господь могуч, непостижим…” . Слайды 25, 26.

Вывод. Величественно и монументально звучит стихотворение, потому что именно Божественный огонь горит в душе Поэта с большой буквы.

6. Подведение итогов . Заслушиваю ответы обучающихся на вопрос: в чем своеобразие лирики Фета?

Вывод. Афанасий Афанасьевич Фет имел необычное, даже оригинальное поэтическое кредо: “Кто не в состоянии броситься с седьмого этажа вниз головой с непоколебимой верой в то, что он воспарит по воздуху, тот не лирик” . Вера в Бога и Любовь ко всему, что подарил Господь планете Земля, – вот те крылья Вдохновения, которые помогают Афанасию Фету воспарить над повседневной суетой, отвлечься от обыденности, увидеть красоту мира и передать свои впечатления от неповторимых и ярких мгновений нам, потомкам, через года, столетия, время…

Таков он, наш поэт-земляк, сотканный из парадоксов и противоречий, но подаривший миру чистое, особенное и, возможно, поэтому такое парадоксально прекрасное искусство!

7. Рефлексия. Слайд 27.

Домашнее задание. Письменный анализ поэтического текста А.А.Фета (по выбору обучающихся).

Дополнительная информация. В презентации использованы фотоматериалы из Интернет-ресурса. Благодарю всех авторов фотоснимков за данные материалы.

К середине XIX века в русской поэзии отчетливо обозначаются и, поляризуясь, развиваются два направления: демократическое и так называемое «чистое искусство». Основным поэтом и идеологом первого направления был Некрасов, второго - Фет.

Поэты «чистого искусства» считали, что цель искусства - это искусство, они не допускали никакой возможности извлечения из поэзии практической пользы. Их стихи отличает отсутствие не только гражданских мотивов, но и вообще связи с общественными вопросами и проблемами, отражавшими «дух времени» и остро волновавшими их передовых современников. Поэтому критики-«шестидесятники», осуждая поэтов «чистого искусства» за тематическую узость и однообразие, часто не воспринимали их как полноценных поэтов. Поэтому так высоко оценивший лирический талант Фета Чернышевский вместе с тем добавлял, что он «пишет пустяки». О полном несоответствии Фета «духу времени» говорил и Писарев, утверждая, что «замечательный поэт откликается на интересы века не по долгу гражданства, а по невольному влечению, по естественной отзывчивости».

Фет не только не считался с «духом времени» и пел на свой лад, но он решительно и крайне демонстративно противопоставлял себя демократическому течению русской литературы XIX века.

После большой трагедии, пережитой Фетом в молодости, после гибели возлюбленной поэта Марии Лазич, Фет сознательно разделяет жизнь на две сферы: реальную и идеальную. И только идеальную сферу он переносит в свою поэзию. Поэзия и действительность теперь для него не имеют ничего общего, они оказываются двумя различными, диаметрально противоположными, несовместимыми мирами. Противопоставление этих двух миров: мира Фета-человека, его мировоззрения, его житейской практики, общественного поведения и мира фетовской лирики, по отношению к которому первый мир являлся для Фета антимиром, - было загадкой для большинства современников и остается тайной для современных исследователей.

В предисловии к третьему выпуску «Вечерних огней», оглядываясь на всю свою творческую жизнь, Фет писал: «Жизненные тяготы и заставляли нас в течение шестидесяти лет отворачиваться от них и пробивать будничный лед, чтобы хотя на мгновение вздохнуть чистым и свободным воздухом поэзии». Поэзия была для Фета единственным способом уйти от действительности и повседневности и почувствовать себя свободным и счастливым.

Фет считал, что настоящий поэт в своих стихах должен воспевать прежде всего красоту, то есть, по Фету, природу и любовь. Однако поэт понимал, что красота очень мимолетна и что моменты красоты редки и кратки. Поэтому в своих стихах Фет все время пытается передать эти мгновения, запечатлеть минутное явление красоты. Фет был способен запоминать какие-либо преходящие, мгновенные состояния природы и потом воспроизводить их в своих стихотворениях. В этом заключается импрессионизм поэзии Фета. Фет никогда не описывает чувство в целом, а лишь состояния, определенные оттенки чувства. Поэзия Фета иррациональна, чувственна, импульсивна. Образы его стихотворений неопределенны, расплывчаты, часто Фет передает свои ощущения, впечатления от предметов, а не их изображение. В стихотворении «Вечер» читаем:

Прозвучало над ясной рекою,

Прозвенело в померкшем лугу,

Прокатилось над рощей немою,

Засветилось на том берегу…

А что «прозвучало», «прозвенело», «прокатилось» и «засветилось », неизвестно.

На пригорке то сыро, то жарко, Вздохи дня есть в дыханье ночном, - Но зарница уж теплится ярко Голубым и зеленым огнем… Это лишь один миг в природе, минутное состояние природы, которое удалось передать Фету в его стихотворении. Фет - это поэт детали, отдельного образа, поэтому в его стихах мы не встретим полного, целостного пейзажа. У Фета нет конфликта между природой и человеком, лирический герой поэзии Фета находится всегда в гармонии с природой. Природа является отражением чувств человека, она очеловечена:

Плавно у ночи с чела

Мягкая падает мгла;

С поля широкая тень

Жмется под ближнюю сень.

Жаждою света горя,

Выйти стыдится заря,

Холодно, ясно, бело,

Дрогнуло птицы крыло…

Солнца еще не видать,

А на душе благодать.

В стихотворении «Шепот. Робкое дыханье…» мир природы и мир человеческого чувства оказываются неразрывно связанными. В обоих этих «мирах» поэт выделяет еле заметные, переходные состояния, трудноуловимые изменения. И чувство, и природа показаны в стихотворении в отрывочных деталях, отдельных штрихах, однако у читателя они складываются в единую картину свидания, создают единое впечатление.

В стихотворении «Ярким светом в лесу пламенеет костер…» повествование параллельно развертывается в двух планах: внешне-пейзажном и внутренне-психологическом. Эти два плана сливаются, и к концу стихотворения только через природу становится возможным для Фета рассказать о внутреннем состоянии лирического героя. Особенностью лирики Фета в фонико-интонационном отношении является ее музыкальность. Музыкальность стиха была внесена в русскую поэзию еще Жуковским. Прекрасные образцы ее мы находим и у Пушкина, и у Лермонтова, и у Тютчева. Но именно в поэзии Фета она достигает особенной утонченности:

Зреет рожь над жаркой нивой,

А от нивы и до нивы

Гонит ветер прихотливый

Золотые переливы.

(Музыкальность этого стиха достигается эвфонией.) Музыкальность поэзии Фета подчеркивается и жанровым характером его лирики. Наряду с традиционными жанрами элегий, дум, посланий Фет активно использует романсно-песенный жанр. Этот жанр определяет структуру чуть ли не большинства фетовских стихотворений. Для каждого романса Фет создавал свою, только ему присущую поэтическую мелодию. Известный критик XIX века Н. Н. Страхов писал: «Стих Фета имеет волшебную музыкальность, и при этом постоянно разнообразную; для каждого настроения души у поэта является своя мелодия, и по богатству мелодий никто с ним не может равняться».

Фет достигает музыкальности своей поэзии как композиционным построением стиха: кольцевой композицией, постоянными повторами (например, как в стихотворении «На заре ты меня не буди…»), так и необыкновенным разнообразием строфических и ритмических форм. Особенно часто Фет применяет прием чередования коротких и длинных строк:

Сны и тени,

Сновиденья,

В сумрак трепетно манящие,

Все ступени

Усыпленья

Легким роем преходящие…

Фет считал музыку высшим из искусств. Музыкальное настроение для Фета было неотъемлемой частью вдохновения. В стихотворении «Сияла ночь…» героиня может выразить свои чувства, свою любовь только через музыку, через песню:

Ты пела до зари, в слезах изнемогая,

Что ты одна - любовь, что нет любви иной,

И так хотелось жить, чтоб, звука не роняя,

Тебя любить, обнять и плакать над тобой.

Поэзия «чистого искусства» спасала поэзию Фета от политических и гражданских идей и давала Фету возможность делать настоящие открытия в области поэтического языка. Изобретательность Фета в строфической композиции и ритмике уже подчеркивалась нами. Смелыми были его эксперименты в области грамматического построения стихов (стихотворение «Шепот. Робкое дыханье…» написано одними назывными предложениям, в нем нет ни одного глагола), в области метафорики (современникам Фета, воспринимавшим его стихи буквально, было очень трудно понять, например, метафору «травы в рыдании» или «весна и ночь покрыли дол»).

Итак, в своей поэзии Фет продолжает преобразования в области поэтического языка, начатые русскими романтиками начала XIX века. Все его эксперименты оказываются очень удачными, они продолжаются и закрепляются в поэзии А. Блока, А. Белого, Л. Пастернака. Разнообразие форм стихотворений сочетается с разнообразием чувств и переживаний, переданных Фетом в его поэзии. Несмотря на то, что Фет считал поэзию идеальной сферой жизни, чувства и настроения, описанные в стихах Фета, реальны. Стихи Фета не устаревают и по сей день, так как каждый читатель может найти в них настроения, сходные с состоянием его души в данный момент.

Александр АРХАНГЕЛЬСКИЙ

Глава из нового учебника

Афанасий Афанасьевич Фет (1820–1892)

Художественный мир поэта

Фет или Шеншин? Великий русский лирик, обессмертивший стихами своё имя, Афанасий Фет почти всю сознательную жизнь посвятил борьбе за право носить другую фамилию - Шеншин. Стихотворчеству он всегда отводил второстепенную роль. Но так получилось, что Шеншиным он в конце концов стал благодаря именно поэзии.

Дело в том, что он был незаконнорожденным. Мы уже встречались с такими биографическими обстоятельствами; незаконнорожденным был, например, Василий Жуковский. Но отец Жуковского, помещик Бунин, сумел устроить дело таким образом, что Василий был “записан” сыном бедного дворянина Андрея Жуковского - и получил все дворянские права.

Судьба Фета оказалась в этом смысле куда драматичнее.

Его мать, Шарлотта-Елизавета Фёт, бежала с орловским помещиком Афанасием Неофитовичем Шеншиным, оставив в Германии отца, мужа и дочь. Бракоразводный процесс затянулся, и, видимо, поэтому Фёт и Шеншин обвенчались только спустя два года после рождения сына Афанасия. Подкупив священника, мальчика записали Шеншиным - и до четырнадцати лет будущий поэт считал себя потомственным дворянином (хотя и ощущал некоторую холодность родителей). Но в 1834 году эта тайна раскрылась: орловское губернское правление учинило следствие и лишило отрока фамилии. То есть ему не только запретили именоваться Шеншиным, но и вообще отобрали право носить какую бы то ни было фамилию!

Нужно было срочно что-то предпринимать. В конце концов опекуны его единоутробной немецкой сестры Лины прислали из Германии соглашение, по которому Афанасий признавался сыном первого мужа Шарлотты-Елизаветы дармштадтского чиновника Иоганна Петера Карла Вильгельма Фёта. Так будущий лирик вновь обрел “законный” статус. Но зато он утратил дворянство и лишился наследственных имущественных прав. (Буква “ё” выпала из фамилии поэта, превратилась в “е” случайно; просто наборщик его стихов однажды перепутал литеры - а Афанасий Афанасьевич после этого так и стал подписываться: Фет.)

Разумеется, перемена статуса потрясла сознание Афанасия Фета; на пороге юности им овладела всепоглощающая идея: вернуть утраченное дворянское достоинство. То есть стать обычным русским помещиком Шеншиным. Идея тем более опасная, что над родом Фётов (так же как над родом Батюшковых!) тяготела тяжкая болезнь, которая передавалась из поколения в поколение. К тому же сам Фет был по своим взглядам близок к атеизму, не находил утешения в вере в Бога, поэтому чувство отчаяния было ему слишком знакомо.

К счастью, студенческие годы Фета совсем не походили на отроческие. Поступив в Московский университет, на словесное отделение, он сразу сдружился с будущим критиком и поэтом Аполлоном Григорьевым. Жил в его патриархальном, радушном замоскворецком доме. И - начал писать стихи.

Контрольный вопрос

• Почему Фет так хотел носить фамилию Шеншин?

Начало пути. Идея красоты. Первая фетовская книга, “Лирический пантеон”, выпущенная под инициалами “А.Ф.” в 1840 году, была отмечена множеством влияний. Вплоть до Владимира Бенедиктова, которого Фет с Григорьевым читали, “завывая” от восторга. Как и положено начинающему поэту, автор “Лирического пантеона” изъяснялся восторженно-романтически, на том стёртом общепоэтическом языке, который возобладал в русской лирике послепушкинской эпохи:

Там, где под окнами, близ шумного каскада,
Где сочная трава унизана росой,
Где радостно кричит весёлая цикада
И роза южная гордится красотой,

Где храм оставленный подъял свой купол белый
И по колоннам вверх кудрявый плющ бежит, -
Мне грустно: мир богов, теперь осиротелый,
Рука невежества забвением клеймит...
(“Греция”, 1840)

Но вскоре он нащупывает свой собственный путь в литературе. И подборки его стихотворений, которые в 1840-е годы, пускай и нечасто, появляются в самых разных журналах, от “Москвитянина” до “Отечественных записок”, постепенно начинают обращать на себя внимание читающей публики. В предгрозовой атмосфере той эпохи было разлито напряжение, идейные лагери враждовали друг с другом - вы уже знаете о спорах западников и славянофилов. А Фет с подчёркнутым равнодушием относился к “направлениям” и политической окраске журналов, с которыми сотрудничал. Многие даже считали это “соглашательством”, чуть ли не беспринципностью. Тогда как на самом деле подобная литературная позиция Фета была предопределена лирической философией, питавшей его стихи.

Краеугольный камень этой философии - идея красоты, которая одухотворяет природу, весь мир. И которая облегчает человеку его неизбежное страдание, мучительный опыт жизни. Но и сама красота тоже внутренне надломлена скепсисом, она слишком мимолётна, слишком хрупка, чтобы защитить человеческое сердце от чувства трагической неизбежности смерти. Недаром ранний Фет, подобно Майкову, много работал в особой жанровой традиции, которую принято называть антологическим родо м. Одним из самых популярных антологических стихотворений его начальной поры стала “Диана” (1847):

Богини девственной округлые черты,
Во всём величии блестящей наготы,
Я видел меж дерев над ясными водами.
С продолговатыми, бесцветными очами
Высоко поднялось открытое чело...

О юной римской богине поэта заставляет вспомнить мраморная статуя, мерцающая меж дерев “над ясными водами”; кажется, оживёт она - и с нею вечный Рим, Тибр, древнее величие и ясность вновь воцарятся в современном дисгармоничном мире... Но это невозможно. Антологическая лирика не только напоминала об идеале гармонии, но и проводила “недоступную черту” между нею - и реальностью. Мы с вами уже говорили об этом, когда обсуждали творчество Константина Батюшкова; поэт следующего литературного поколения, Афанасий Фет, тоже романтически тоскует о классической гармонии.

Пройдёт три десятилетия, и он скажет: “Целый мир от красоты”. Эта поэтическая формула станет крылатой фразой. И мало кто будет замечать, что в художественном мире Фета верно и обратное: красота не от мира, она мгновенна, как вспышка божественного огня, в ожидании которого может пройти вся жизнь:

Кто скажет нам, что жить мы не умели,
Бездушные и праздные умы,
Что в нас добро и нежность не горели
И красоте не жертвовали мы?
.............................................................
Не жизни жаль с томительным дыханьем, -
Что жизнь и смерть? А жаль того огня,
Что просиял над целым мирозданьем,
И в ночь идёт, и плачет, уходя.
(“А.Л. Бржеской”, 1879)

Но если так, если одна только красота и имеет смысл, да и она так ненадёжна, то какое могут иметь значение политические, философские, религиозные разногласия? Поэтому для Фета было безразлично, какому “лагерю” принадлежать - быть новатором или архаистом, почвенником или западником, прогрессистом или реакционером. Он закрывает общественным бурям дорогу в свою поэзию. В его художественном мире должна царить тишина, чтобы не спугнуть отблески Прекрасного. Ведь если её спугнуть, жизнь вернётся к своему изначальному горестному состоянию.

Контрольный вопрос

• Что такое красота для Фета? Как эта идея связана с жанровыми особенностями антологического рода?

Поэтика раннего Фета. Стихотворения “На заре ты её не буди...”, “Облаком волнистым...”, “Чудная картина...”. Именно о хрупкости, беззащитности красоты говорит один из шедевров раннего Фета - “На заре ты её не буди...” (1842). Давайте попробуем прочитать стихотворение вместе, строфа за строфой.

На заре ты её не буди,
На заре она сладко так спит;
Утро дышит у ней на груди,
Ярко пышет на ямках ланит.

Начальное четверостишие создаёт образ сладостный, безмятежный. В первых двух строках повторяется зачин (такое единоначатие называют анафорой) - “На заре... на заре...”. Во втором двустишии добавлена внутренняя рифма: “Утро дышит... Ярко пышет...”. Возникает баюкающий, усыпляющий ритм, стихи раскачиваются подобно качелям. И не до конца понятно, кто же обращается к поэту (“На заре ты её не буди...”). Или сам поэт к кому-то обращается? Размытость, расплывчатость очертаний этого незримого собеседника как нельзя лучше подходит к общему тону строфы, к образу красоты, пребывающей в покое.

Но уже следующая строфа вносит в эту гармонию тревожную ноту:

И подушка её горяча,
И горяч утомительный сон,
И, чернеясь, бегут на плеча
Косы лентой с обеих сторон.

Если читать стихи, обращая внимание только на слова, то лишь один эпитет - утомительный - противоречит общему смыслу сказанного в первом четверостишии. Сон красавицы, который со стороны кажется сладким (“На заре она сладко так спит”), для неё самой утомителен. Мы на секунду покидаем точку зрения поэта-собеседника и встаём на точку зрения героини. Но только на секунду; все остальные образы четверостишия описывают её извне, со стороны. И понять, почему же сладкий сон так утомителен , мы пока не можем.

Зато можем сделать то, что при чтении стихов делать обязательно, - обратим внимание не только на слова, но и на поэтический синтаксис, и на звукопись, и на ритмическое дыхание. И тогда обнаружится нечто весьма интересное. В первой строфе не было ни одного звука “ч”, а во второй этот звук взрывается четыре раза кряду, как тревожный раскат грома: “горяЧа... горяЧа... Чернеясь... плеЧа”. В первой строфе повторы создавали баюкающий настрой, во второй анафорический зачин (“И... И... И...”) звучит взволнованно, нервно, почти грозно.

И вот мы переходим к третьей и четвёртой строфам:

А вчера у окна ввечеру
Долго-долго сидела она
И следила по тучам игру,
Что, скользя, затевала луна.

И чем ярче играла луна,
И чем громче свистал соловей,
Всё бледней становилась она,
Сердце билось больней и больней.

Драматическое звучание стихотворения резко усиливается. Тема страдания сначала теснит тему красоты , а затем увязывается с ней в неразрывный узел. Мы не знаем, от чего страдает красавица в той жизни, от которой её спасает сон. От неразделённой любви, от измены? Но это страдание безысходно и неизбежно. И чем горестнее бледность, которая покрывала её щёки, тем ярче румянец, который играет на её “ланитах” во сне. Да и он не всесилен: страдание проникает в сердцевину сна, делает его утомительным - а румянец лишь стороннему наблюдателю кажется нежным, на самом деле он горячечный, болезненный...

Звукопись, которая была намечена во второй строфе, в третьей и четвёртой лишь усиливается. Опять взрывные “ч” замыкаются по концам строки, как полюса в электрической цепи, и между ними искрит ощущение боли: “А ВЧера у окна ВВеЧеру”. И повторы вновь призваны умножить чувство драматической безысходности: “Долго-долго... И чем ярче... И чем громче... Всё бледней... больней и больней”.

И вот теперь нам предстоит ещё раз вернуться к темам, намеченным в первой “безмятежной” строфе. Фет сознательно использует кольцевую композицию, повторяя в финале образы, использованные в начале стихотворения:

Оттого-то на юной груди,
На ланитах так утро горит.
Не буди ж ты её, не буди...
На заре она сладко так спит!

Слова - почти все - те же, а вот смысл их полностью изменился! Почему не нужно будить красавицу? Вовсе не потому, что любоваться ею - радостно. А потому, что пробуждение сулит ей новое страдание, гораздо более сильное, чем то, которое проникло в её “утомительное” сновидение...

Не спугнуть красоту, не пробудить страдание - вот, согласно Фету, истинная цель поэтического слова. Потому-то так часто он избегает прямого указания на предмет, использует осторожные намёки, предпочитает оттенки - основным тонам. В стихотворении 1843 года (оно тоже станет общепризнанным образцом ранней лирики Фета), “Облаком волнистым...”, главные слова - разлука и ожидание - так и не произнесены:

Облаком волнистым
Пыль встаёт вдали;
Конный или пеший -
Не видать в пыли!

Вижу: кто-то скачет
На лихом коне.
Друг мой, друг далёкий,
Вспомни обо мне!

К неназванной теме разлуки и ожидания Фет подводит читателя постепенно, исподволь. Сначала лирический герой видит облако пыли. Возникает мотив расстояния , удалённости; герой стоит у дороги и вглядывается в линию горизонта. Почему? Наверное, потому? что он ждёт - кого-то или чего-то. Затем из этого облака начинает проступать фигура человека. Герой не отрывает взгляда, всматривается в очертания этой фигуры. Значит, его ожидание исполнено напряжения, оно внутренне драматично. Наконец, мы - глазами героя - видим всадника “на лихом коне”. И сразу, вместе с лирическим героем, закрываем глаза, перестаём видеть окружающий мир, заглядываем в жизнь сердца: “Друг мой, друг далёкий! // Вспомни обо мне”. Герой обращается не к приближающемуся всаднику, а к своему далёкому товарищу. И хотя ничего не знаем о “друге” (кто он? или это она, возлюбленная?), зато многое узнаём о лирическом герое. Он одинок, он тоскует, он ждёт встречи...

Главное сказано не прямо, а намёком, прочитывается сквозь слова. Так всегда происходит у Фета. А в самом известном его стихотворении “Шёпот. Робкое дыханье. Трели соловья...” (1850), с разбором которого вы можете познакомиться в разделе “Анализ произведений”, вообще отсутствует целая часть речи: здесь нет ни одного глагола.

По тем же причинам у Фета решающую роль играет не цвет, а оттенок. Так, в восьми строках его классической миниатюры “Чудная картина...” (1842) присутствует всего один цвет - белый:

Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна,

Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далёких
Одинокий бег.

Но зато здесь множество мерцаний, бликов и отблесков. Вот - ровный, холодный свет снежной равнины. Вот - таинственное и двоящееся излучение полной луны. Вот - сумеречный, бледный свет высокого зимнего неба. Вот - глубокая, рельефная глубина санного следа. Но этого мало. Если внимательно присмотреться, а точнее - вслушаться в образы этого стихотворения, то станет ясно, что с помощью бесконечной игры оттенков белого цвета Фет на самом деле говорит о звуках . Белое сияние заснеженной равнины прежде всего доносит до читателя ощущение космической тишины , которую едва-едва нарушает скрип полозьев далёких саней. Читатель погружается в эту великую тишину мироздания - и в этом заключается сверхзадача стихотворения, его смысл.

Так воплощается мечта Фета - “без слова сказаться душой”. Так складывается образ его лирического героя. Он наделён обострённой ранимостью, стремится оградить хрупкий мир душевной жизни, отвести от него постороннее внимание.

Контрольный вопрос

• Почему в стихотворении “На заре ты её не буди...” последняя строфа во многом повторяет первую? Как приём кольцевой композиции связан с художественным замыслом Фета? Прочитайте другие лирические стихи этого поэта, покажите на примерах, как он воплощает свой принцип “без слова сказаться душой”?

Зрелые годы. Пейзажная лирика. Биография Фета и его лирический герой. Разумеется, в поэзию Афанасия Фета открыт доступ и бытовым деталям, и “скучным” подробностям жизни современного человека, подчас слышны отголоски язвительно-актуальной поэзии Гейне - общего учителя того литературного поколения, которому Фет принадлежал:

Непогода - осень - куришь,
Куришь - всё как будто мало.
Хоть читал бы, - только чтенье
Продвигается так вяло.

Серый день ползёт лениво,
И болтают нестерпимо
На стене часы стенные
Языком неутомимо...
................................................
Над дымящимся стаканом
Остывающего чаю,
Слава богу, понемногу,
Будто вечер, засыпаю...

И всё же куда чаще лирический герой Фета представал существом утончённым, созерцательным; недаром такую роль в его поэзии играла пейзажная лирика . Некоторые его стихотворения, посвящённые скрытой от человеческих глаз, напряжённой, таинственной жизни природы, вы уже читали в младших классах: “Я пришёл к тебе с приветом, // Рассказать, что солнце встало, // Что оно горячим светом // По листам затрепетало...” (“Я пришёл к тебе с приветом...”, 1843). Но теперь вы можете различить в этих знакомых стихах новые смысловые оттенки, связать тему одушевлённой природы с другим постоянным мотивом поэзии Фета - с желанием говорить без слов, до слов, помимо слов. Как говорит сама природа: “...Рассказать, что отовсюду // На меня весельем веет, // Что не знаю сам, что буду // Петь, - но только песня зреет”.

Он любит переходное время между днём и ночью, когда сумерки делают все предметы расплывчатыми, неявными: “Так робко набегает тень, // Так тайно свет уходит прочь, // Что ты не скажешь: минул день, // Не говоришь: настала ночь” (“Жди ясного на завтра дня...”, 1854). Но если изображает ночь, работает в жанре ночного пейзажа, ноктюрна , то почти всегда помещает предметы в фокус яркого лунного света: “Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали // Лучи у наших ног в гостиной без огней. // Рояль был весь раскрыт, и струны в нём дрожали, // Как и сердца у нас за песнею твоей”. А из времён года лирический герой Фета предпочитает позднюю весну, когда лето ещё не разгорелось, и раннюю осень, когда тепло ещё не до конца ушло. Состояние перехода, перетекания, промежутка близко ему во всём - и во времени, и в пространстве.

Но тут из раза в раз повторялся парадокс, о котором мы уже говорили. Современники отказывались узнавать утончённый образ лирического героя в реальной биографической личности поэта. “Откуда у этого добродушного, толстого офицера... такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов?” - писал Лев Николаевич Толстой. Если вы прочтёте мемуары Фета, которые не раз переиздавались в последние годы (“Ранние годы моей жизни”, 1893; “Мои воспоминания”, 1890), то и сами сможете убедиться: это записки хорошего службиста, мелочного чиновника, рачительного и даже прижимистого хозяина, но никак не гениального поэта. Его судьба даёт нам пример предельного разрыва между жизнью и творчеством, между биографической личностью и образом лирического героя. Впрочем, это относится ко многим крупным поэтам фетовского поколения; мы уже говорили о многолетней чиновно-дипломатической службе великого русского лирика Фёдора Тютчева, упоминали об успешной бюрократической карьере Константина Случевского, которая, казалось, поглощала его без остатка... Знаменитая формула Василия Жуковского: “Жизнь и Поэзия одно” становилась анахронизмом...

Но даже на таком фоне опыт Фета был особенно драматичным. Вы уже знаете о главной причине, о том надломе, который произошёл в поэте, когда он узнал, что не имеет права носить фамилию своего отца. Поначалу этот надлом несколько сглаживался надеждами, которые Афанасий Афанасьевич связывал с обещанием дяди, П.Н. Шеншина, завещать племяннику 100 000 рублей, хранившихся в железном сундуке. Но в 1844 году Павел Неофитович внезапно скончался, деньги из сундука пропали, и Фет остался не только без дворянства, но и без средств к существованию. Очевидно, именно тогда им окончательно и бесповоротно овладело стремление вернуть утраченное любой ценой.

Путь к дворянству в те годы открывал первый же офицерский чин. И Фет поступил на службу в кирасирский орденский полк, стал унтер-офицером. Через год он получил звание офицера, но поздно: в июне 1845-го Высочайшим манифестом было объявлено, что отныне дворянство даёт лишь чин майора. Потянулись долгие годы службы. Восемь лет провёл Фет в Херсонской губернии. Именно там разыгралась любовная трагедия: дочь отставного генерала Мария Лизич, в которую Фет был влюблён, но на которой не мог жениться из-за обоюдной бедности, сгорела от неосторожно (или специально) брошенной ею спички... Скорбь этой жизненной катастрофы будет запечатлена в одном из лучших фетовских стихотворений позднего периода:

...Я верить не хочу! когда в степи, как диво,
В полночной темноте безвременно горя,
Вдали перед тобой прозрачно и красиво
Вставала вдруг заря

И в эту красоту невольно взор тянуло,
В тот величавый блеск за тёмный весь предел, -
Ужель ничто тебе в то время не шепнуло:
Там человек сгорел!
(“Когда читала ты мучительные строки...”, 1887)

В 1853 году Фет был переведён в гвардию, вместе со своим полком передислоцировался в Новгородскую губернию, участвовал в сборах под Петербургом. Одновременно начал активно печататься: кончились 1840-е годы, период поэтического безвременья, стихи снова стали интересовать читателей. Но и в этой, собственно литературной, сфере “материальное” для Фета было важнее “идеального”. В 1850-е годы поэзия для него в первую очередь - источник финансовой независимости и благосостояния и лишь потом - таинственная сфера самовыражения. Потому-то он был готов работать в любых жанрах, включая те, что не сулили художественных побед. Читатели недоумевали, сталкиваясь с длинными, многословными и монотонными поэмами Фета, с его поэтическими переводами, которые страдали буквализмом. То есть жертвовали красотой стиха ради формальной близости к тексту оригинала...

Но в целом его творческая карьера в это десятилетие складывалась успешнее, чем военная. В 1856-м, накануне присвоения Фету долгожданного “дворянского” чина майора, стало известно: отныне дворянская грамота даётся лишь полковникам. Игра с судьбой потеряла для него смысл: он взял годовой, а затем и бессрочный отпуск, совершил поездку в Германию, Францию, Италию, а в 1858-м вышел в полную отставку и поселился в Москве.

К тому времени Фет уже был удачно женат на М.Боткиной. Женитьба в одночасье решила все его материальные проблемы. И вовремя: новое поколение устами демократических критиков - Добролюбова, Чернышевского - вынесло вотум недоверия фетовской “художественной безыдейности”. В 1859-м поэта фактически отлучили от прогрессивной редакции журнала “Современник”, а в рецензии на двухтомное собрание произведений, которым Фет отметил 25-летие своей литературной деятельности, один из ведущих революционных критиков той поры Варфоломей Зайцев определил фетовскую философию жизни как “гусиное миросозерцание”.

Пришлось вновь круто менять направление судьбы.

С июля 1860 года Фет - помещик, владелец двухсот десятин земли в Мценском уезде, где не было особых поэтических красот, зато хорошо родился хлеб. В печати он выступал теперь не со стихами, а с полемическими статьями на экономические темы, где требовал, чтобы власть лучше защищала помещичью собственность. На досуге Фет занимался философией - он был поклонником немецкого мыслителя Шопенгауэра, чей скепсис отвечал его собственным умонастроениям. Всё более сужался круг фетовского литературного общения. В 1874-м он разорвал отношения с Иваном Сергеевичем Тургеневым, зато сблизился с Львом Толстым. Впрочем, у него появился и другой круг знакомств, вовсе не литературных. Общения с Фетом искали члены императорской семьи; его переписка с великим князем Константином Романовым, поэтом-любителем, весьма обширна. Но главное заключалось в том, что в 1873-м он наконец был признан Шеншиным: император Александр II принял во внимание заслуги Фета на поэтическом поприще и распорядился вернуть ему наследственные права. В 1889-м Фет стал тайным советником.

“Формальная”, житейская цель жизни была достигнута. Денежные проблемы решены. Болезненно развитое самолюбие удовлетворено. Регулярно издавались сборники его новых стихотворений под одним и тем же названием “Вечерние огни”. Никто более не сомневался в том, что стихи Фета войдут в состав русской литературной классики и повлияют на поэтов следующих поколений. Но вместе с внешними препятствиями словно исчез и стимул к жизни. Творчество, так и не ставшее смыслом и оправданием земного пути, не смогло “заменить” собой уже достигнутую социальную цель. А физические страдания старости, усугубленные тяжелейшей астмой (“томительным дыханьем”), казались ему злом, устранить которое может лишь добровольная смерть.

21 ноября 1892 года, отослав жену из дома и оставив записку (“Не принимаю сознательного приумножения неизбежных страданий. Добровольно иду к неизбежному”), Фет предпринял попытку самоубийства. К счастью, он не успел покончить с собой. Сердце не выдержало, случился апоплексический удар, и жизнь сама ушла от него.

Контрольный вопрос

• В чём заключалось основное противоречие между жизнью Фета и его творчеством? Проникает ли в его стихи биографический опыт? Подтвердите свои выводы примерами.

Анализ произведений

“Шёпот, робкое дыханье...” (1850)

Изучая творчество Фета, мы уже заметили одну важную особенность его поэтики: он предпочитает не говорить о самом главном напрямую, ограничивается прозрачным намёком. Самый яркий пример такого рода - стихотворение “Шёпот, робкое дыханье...”.

Шёпот, робкое дыханье,
Трели соловья,
Серебро и колыханье
Сонного ручья,

Свет ночной, ночные тени,
Тени без конца,
Ряд волшебных изменений
Милого лица,

В дымных тучках пурпур розы,
Отблеск янтаря,
И лобзания, и слёзы,
И заря, заря!..

Обратите внимание: все три строфы этого стихотворения нанизаны на одну синтаксическую нить, образуют одно-единственное предложение. Пока не станем объяснять, зачем это Фету нужно; вернёмся к этому позже. Пока же задумаемся вот над каким вопросом: что в этом длинном предложении главное, а что второстепенное? На чём сосредоточено внимание автора?

Может быть, на ярких, метафорических описаниях предметного мира? Ведь не случайно Фет создаёт разнообразную цветовую гамму: тут и серебро ручья, и пурпур розы, и тёмно-жёлтый “отблеск янтаря” в предрассветных “дымных тучках”.

Или он прежде всего стремится передать эмоциональное впечатление, восторг от наступающего рассвета? Недаром столь окрашены личным отношением эпитеты, которые он подбирает: сонный ручей, волшебные изменения, милое лицо...

И в том, и в другом случае понятна и оправданна “странность” этого стихотворения: в нём нет ни одного глагола! Глагол как часть речи неразрывно связан с идеей движения, с категорией изменчивого времени. Если бы поэт хотел во что бы то ни стало создать образ пространства , донести до читателя свой душевный настрой, ему не жаль было бы пожертвовать целой частью речи, отказаться от глагольного движения. И в таком случае больше не нужно было бы гадать, почему границы предложения не совпадают у него с границами строф. Это предложение - сплошь назывное, ему незачем дробиться на синтаксические отрезки, оно охватывает картину жизни целиком, сразу.

Но в том и дело, что для Фета образ пространства - не главное. Он использует статичное описание пространства прежде всего для того, чтобы передать движение времени.

Ещё раз прочитайте стихотворение.

Когда, в какой момент оно начинается? Задолго до рассвета: ручей ещё “сонный”, светит полная луна (потому ручей, отразивший её, превратился в “серебро”). Ночной покой царит в небе и на земле. Во второй строфе кое-что меняется: “свет ночной” начинает отбрасывать тени, “тени без конца”. Что это значит? Пока не до конца понятно. Либо ветер поднялся и деревья, качаясь, колеблют серебряный свет луны, либо предрассветная рябь пробежала по небу. Тут мы вступаем в пределы третьей строфы. И понимаем, что рассвет и впрямь зарождается, уже видны “дымные тучки”, они взбухают красками зари, которая и торжествует в последней строке: “И заря, заря!..”

И тут самое время спросить себя ещё раз: о чём это стихотворение? О природе? Да нет же, о любви, о свидании, о том, как незаметно летит время наедине с возлюбленной, как быстро проходит ночь и наступает рассвет. То есть о том, о чём прямо в стихах не говорится, на что поэт лишь полустыдливо намекает: “Шёпот... И лобзания, и слёзы...” Именно поэтому он отказывается дробить своё поэтическое высказывание на отдельные предложения. Именно поэтому избирает “торопливый” ритм хорея, чередует строки из четырёх и трёх стоп. Ему важно, чтобы стихотворение читалось на одном дыхании, разворачивалось и проносилось стремительно, как время свидания, чтобы ритм его бился взволнованно и учащённо, как любящее сердце.

Контрольный вопрос

• Прочитайте ещё одно стихотворение Фета, освобождённое от глаголов, - “Это утро, радость эта...” (1881). Проанализируйте его, покажите, как сквозь назывные, описательные определения проступает движение времени.

“На стоге сена ночью южной...” (1857)

В стихотворении, которое великий русский композитор Пётр Ильич Чайковский называл “гениальным”, легко различить лермонтовское влияние, - поэтому, прежде чем приступать к анализу, обязательно перечитайте стихотворение Лермонтова “Выхожу один я на дорогу...”.

На стоге сена ночью южной
Лицом ко тверди я лежал,
И хор светил, живой и дружный,
Кругом раскинувшись, дрожал.

Помните, лирический герой Лермонтова выходил на пустынную ночную дорогу, чтобы остаться один на один с ночью и услышать, как “звезда с звездою говорит”? Лирический герой Фета тоже обращён лицом к ночному южному небу, к небесной “тверди”; он тоже воспринимает Вселенную как живое существо, слышит согласный хор звёзд, ощущает их “дрожь”. Однако у Лермонтова “пустыня” внемлет Богу, а в картине мира, которую создаёт Фет, Бог пока отсутствует. Это тем более ощутимо, что поэтические выражения, которые он использует, связаны с традицией религиозно-философской поэзии, с жанром оды: “твердь”, “хор светил”. Квалифицированные читатели той поры легко различали эти стилистические оттенки, да и вы, если вспомните оду Ломоносова “Вечернее размышление о Божием величестве...”, сами уловите их.

Земля, как смутный сон немая,
Безвестно уносилась прочь,
И я, как первый житель рая,
Один в лицо увидел ночь.

Во второй строфе, казалось бы, больше нет этого противоречия: лирический герой Фета уподобляет себя “первому жителю рая”, Адаму. А значит, говорит о “божественной” природе природного величия. Но давайте будем внимательны, не станем спешить с выводами. Мы ведь имеем дело с поэтическим, а не с богословским сочинением; в поэзии вполне возможен образ, немыслимый для религиозной картины мира: рай без Бога, творение без Творца.

Лучше обратим пока внимание на эпитеты; некоторые из них приходят в противоречие с первой строфой. Там речь шла о небе, звёздном хоре; здесь - о земле, немой , да и ещё и смутной, как сон. Лирический герой словно раздваивается между светлым - и при этом ночным! - небом и неразличимо тёмной землёй. Более того, в какой-то момент он утрачивает чувство границы, у него возникает ощущение, что он парит в поднебесье, а земля где-то далеко под ним!

И вот в этот самый миг в стихотворении появляется совершенно новый образ:

Над этой бездной я повис.

Чья эта “длань”? Фет по-прежнему отказывается говорить о Боге прямо и непосредственно. Однако теперь уже нет сомнений - лирический герой поэта, который считал себя убеждённым атеистом, внезапно сознаёт божественное присутствие во всём. И в “хоре” звёзд, “живом и дружном”. И в самом себе.

Стихотворение, которое открывалось картиной одушевлённого, всеживого мира природы, завершается внезапной “встречей” героя с тайной Творения. Главное сравнение второй строфы - “как первый житель рая” - наконец-то наполняется реальным смыслом. Лирический герой и впрямь уподобился Адаму, которого только что сотворил Господь. И потому он видит Вселенную впервые, смотрит на неё свежим, изумлённым взглядом. Это и есть взгляд художника; каждый художник, каждый поэт смотрит на жизнь так, будто до него никто её видеть не мог.

Я ль нёсся к бездне полуночной,
Иль сонмы звёзд ко мне неслись?
Казалось, будто в длани мощной
Над этой бездной я повис.

И с замираньем и смятеньем
Я взором мерил глубину,
В которой с каждым я мгновеньем
Всё невозвратнее тону.

Запомни литературоведческие термины:

анафора; кольцевая композиция; пейзажная лирика.

* Благой Д.Д. Мир как красота: О “Вечерних огнях” А.Фета. М., 1975.
В небольшой и очень просто написанной книге речь идёт не только о цикле сборников фетовских стихотворений, выходивших под одним и тем же названием, но и дан сжатый очерк поэтики Фета.

* Бухштаб Б.Я. А.А. Фет: Очерк жизни и творчества. Л., 1990.
Небольшая научно-популярная книга поможет разобраться и в запутанной биографии Фета, и в особенностях его поэтики.

* Гаспаров М.Л. Фет безглагольный // Гаспаров М.Л. Избранные статьи. М., 1995.
Выдающийся современный стиховед написал о том, как “отказ” от глаголов в некоторых стихотворениях Фета связан с его художественным мироощущением. Статья особенно полезна тем, кто собирается в будущем заниматься гуманитарными науками.

* Фет А.А. Воспоминания. М., 1983.
Это сокращённое переиздание трёхтомных записок Фета о его жизни.

Любите книгу, она облегчит вам жизнь, дружески поможет разобраться в пестрой и бурной путанице мыслей, чувств, событий, она научит вас уважать человека и самих себя, она окрыляет ум и сердце чувством любви к миру, к человеку.

Maxim Gorky

Афанасий Фет внес значительный вклад в литературу. Во время студенчества Фета, был выпущен первый сборник произведений «Лирический пантеон».

В первых произведения Фет старался уйти от реальности, описывал красоту русской природы, писал о чувствах, о любви. В произведениях поэт затрагивает важные и вечные темы, но говорит не прямо, а намеками. Фет умело передавал всю гамму эмоций и настроений, вызывая при этом чистые и светлые чувства у читателей.

Творчество изменило свое направление после гибели возлюбленной Фета. Поэму «Талисман» поэт посвятил Марии Лазич. Вероятно, все последующие произведения о любви также были посвящены этой женщине. Второй сборник произведений вызвал живой интерес и положительную реакцию у литературных критиков. Это произошло в 1850 году, тогда же Фет стал одним из лучших современных поэтов того времени.

Афанасий Фет был поэтом «чистого искусства», в своих произведениях он не касался социальных вопросов и политики. Всю свою жизнь он придерживался консерваторских взглядов и был монархистом. Следующий сборник вышел в 1856 году, в него вошли стихотворения, в которых Фет восхищался красотой природы. Поэт считал, что именно это цель его творчества.

Фет тяжело переносил удары судьбы, в результате отношения с друзьями были прерваны и поэт стал меньше писать. После двух томов собрания стихотворений в 1863 он вовсе перестал заниматься творчеством. Этот перерыв длился 20 лет. Муза вернулась к Фету после того, как ему вернули привилегии дворянина и фамилию отчима. Позднее творчество поэта затронуло философские темы, в своих произведениях Фет писал о единении человека и Вселенной. Фет выпустил четыре тома сборника стихотворений «Вечерние огни», последний был издан уже после смерти поэта.